Mycelium №13

 - Послушай, кто-то должен отправиться наружу. Еще немного, и у нас кончатся удобрения. Без них нашу Грибницу ждет медленная мучительная смерть. Ты – наша последняя надежда. Ты должен выйти наружу и найти еще немного конского навоза. Вот, на этой карте указано предположительное место расположения соседней грибницы. Я не знаю, существует ли она сейчас. Помни, от тебя зависят жизни сотен шампиньонов!

Смотритель Грибницы говорил твердо, но в голосе его чувствовалась сильная усталость. Он смотрел на крепкого молодого шампиньона, которого отправлял наружу, но никакой надежды уже не испытывал – через неделю, максимум через полторы, грибница перестанет существовать.

Выходец из Грибницы оглядел темные своды землянки, сплюнул и пошел в сторону блеклого света. Впереди он услышал шорох нескольких жучков, которые копошились около мертвого, уже почти сгнившего, гриба. Шампиньон достал споромет и приготовился стрелять. Жуков он боялся не так сильно, как ослепляющих и иссушающих лучей света, царивших, по словам старых грибов, за пределами землянки…

Отголоски

Как архив оказался в здании сталелитейного завода, никто уже толком не помнил. За последние двадцать лет из крупного промышленного предприятия он превратился в фирму по сдаче площадей в аренду, а его территория стала напоминать большую ярмарку услуг – имея хорошую карту помещений здесь можно было найти переводчика, адвоката, бухгалтера, оценщика и любого другого специалиста, причем череду спокойных серых офисов разбавляла россыпь предпринимателей совсем иного толка: потомственных гадалок, торговцев уникальными пылесосами и других мелких аферистов.

Вот только карты никто не сделал, поэтому неподготовленный человек мог провести целый день, пытаясь выискать среди нескольких сотен помещений нужное. Заботливые предприниматели побеспокоились о таком страдальце, периодически его растерянный взгляд встречал продуктовые магазины и небольшие кафе, где путешественник мог перекусить и запастись провиантом перед дальнейшими поисками, а дошедшие до крайней степени отчаяния оседали в одном из питейных заведений, где пытались разобраться в ситуации с помощью бутылки. Висящая в одном из цехов вывеска «Все для спортивного ориентирования» выглядела в этих местах злой шуткой, особенно учитывая, что сам магазин давно переехал в другой район.

Илья посещал архив не очень часто, но дорогу помнил хорошо. В свой первый поход он получил подробную письменную инструкцию с аккуратно нарисованным маршрутом движения, рядом с которым неровным почерком директора была оставлена рекомендация не смотреть по сторонам, четко следуя инструкциям. Конечной точкой пути был офис фирмы, расположившейся над спуском в заводском подвал, практически полностью занятый стеллажами с архивными документами. Места под документы стоили здесь дешево, поэтому никакого обслуживания, кроме администратора, принимавшего решение о допуске внутрь, не было в помине. Иногда в просветах между полками  мелькали работники архива в спецодежде, но поймать их с каким-либо вопросом было практически невозможно, на оклики они не реагировали, наоборот, уносились по своим делам с несвойственной для такого заведения быстротой.

Илья протянул доверенность администратору и, пока тот её разглядывал, дежурно пошутил:

- Интересно, а вы свои старые документы тут храните или где-то в приличном месте?

Парень оторвался от бумажки и весело ответил:

- Тут, конечно, в самом дальнем углу, чтоб не нашел никто. Проходи давай, не задерживай очередь.

Никакой очереди, конечно, не было. Пройдя несколько пролетов по лестнице, он оглядел первый стеллаж, удачно упиравшийся в нижнюю ступеньку. Архив выглядел совершенно пустым, тихим, но вызывать эхо Илья все-таки не стал – где-то между полками должны были ходить архивариусы. Он двинулся вдоль стеллажей, оглядывая стопки документов, связанных бечёвкой. Иногда попадалась хорошая белая бумага, но пачек из старых серых исписанных листов все равно было больше. Нужные документы лежали достаточно далеко, так что по дороге Илья мельком проглядел огромный пласт бюрократической истории города. Личные дела сотрудников, работавших до 2000 года, лежали в шкафу №136, у которого с прошлого раза отвалилась дверца. Папки неаккуратно торчали, некоторые вверх ногами, часть просто лежала на полках. Скорее всего, они вывалились наружу, и кто-то из работников охапкой запихнул их обратно, не думая об алфавитном порядке, в котором когда-то были расположены дела.

Как человек педантичный, к тому же совсем не торопивший вернуться на работу, Илья навел порядок в шкафу и выбрал необходимые папки. Миссия была завершена, но возвращаться простым путем совершенно не хотелось, так что, убрав документы в сумку, он решил проведать тот самый дальний угол, сделав петлю по подвалу. Едва ли такое путешествие могло стать интересным, поскольку архив не отличался разнообразием пейзажей, но прогуляться все равно хотелось, к тому же по дороге можно было наткнуться на одного из архивариусов.

- Молодой человек! – Илья обернулся и увидел появившегося из-за поворота старичка в униформе с логотипом архива. - Молодой человек, вы мне не поможете?

Невысокого роста дедушка, держа в руках стопку документов, подошел к Илье и быстро вручил ему свою ношу. Илья подхватил бумаги и дружелюбно ответил:

- Конечно, куда нести?

- Спасибо, в ваше время такой отзывчивости не дождешься. Прямо несите, до самой стены, там печка стоит чуть правее – вот туда и бросайте. А потом возвращайтесь, тут еще немножко надо сжечь.

Илья удивился, но вопросов задавать не стал. Пройдя в указанном направлении, он действительно увидел большую печь, в которой уже лежали какие-то бумаги. Подбросив свою стопку, он пошел назад.

- Дед, а что тут печка делает? И что за документы?

- Обычная печка, еще заводская, чего ты удивляешься? Мы её теперь используем, чтобы от документов избавляться. Вот тут, - он дал Илье другую пачку бумаги, - какой-то военный музей свой архив хранил. Ну музей закрылся за давностью лет, а данные всякие о солдатиках да сражениях остались. Платить за них некому, уже год как за даром тут лежат, вот мы и сжигаем потихоньку.

Илья снова отправился к печке, по пути разглядывая бумаги. На верхней странице была приклеена фотография солдата, написано его имя, а ниже располагался сухой рассказ о сражениях и трагической гибели: застрелен немецким солдатом в 1944 году. Участвовал во многих боях, но до конца войны не дожил. Илья бросил несколько листов в печку и пролистал оставшиеся. Кроме биографических справок там были карты с разноцветными стрелками, архивные фотографии. Кинув их в печку, Илья снова вернулся к деду.

- Я ведь тут давно работаю, столько всего сжег! Вот это еще возьми… Видишь, почти закончили, только верхняя полка осталась, ну мне-то туда так просто не залезть, на тебя только надеюсь. С этими разделаемся, я найду уж, чем полки завалить. Тут, если походить, такой бардак, всегда места не хватает.

Вдвоем они сожгли последние стопки с верхних полок, оставив длинный ряд стеллажей совершенно пустым. Старик поблагодарил Илью, а когда тот отошел в сторону выхода, сказал:

- Хорошо, что стеллажи освободили. А то у нас новый заказчик появился, фирма вроде богатая, а мы все у стенки складируем, ни одной полки свободной. И ведь жалко – бумага хорошая, глянцевая, дорогая должно быть. Я пролистал пару подшивок, все какие-то часы, машины, одеколон иногда. Ну, думаю, нельзя же такому добру на полу грязном валяться, надо ему место удобное освободить. Вот справились… Ну давай, иди, я и так тебя задержал.

Илья попрощался, посмотрев на часы, и быстрым шагом взбежал на лестницу. Администратор медленно потягивал кофе и смотрел на дверь. По привычке Илья бросил шутку:

- Слушай, а дед там у вас работает, или его тоже кто-то в архив сдал?

- Дед? Какой еще дед?

- Ну архивариус там, у печки…

- Не было там с утра никого кроме тебя, и печки там никакой нет. У тебя шутки какие-то… Печка в архиве, да кто нам документы сдавать будет, если мы там огонь разводить начнем?

Рассказик

Темнота шахты совершенно не казалась настоящей. Сколько ни всматривайся в глубину, она выглядела плоской и нарисованной, просто ровный черный круг, по которому можно ходить так же уверенно, как по бетонным плитам, окружавшим рукотворную пропасть. Сидя на кромке, Альберт представлял, что попал на снимок местности из космоса – идеально гладкую поверхность, на которой очерчены контуры реальности. В этот момент весь мир казался ему похожим на бесконечно качественную фотографию.

Он вынул из кармана куртки камень, подкинул его на вытянутой руке, но ловить не стал. Небольшой серый булыжник был виден еще секунду, после чего полностью исчез в темноте, не оставив даже серой точки. Альберт затаил дыхание и перестал шевелиться, но удара о дно так и не услышал.

Макс подошел к краю и, нагнувшись, посмотрел вниз. Испытывая страх перед высотой с самого детства, он старался не подходить так близко даже к перилам большого моста, переправлявшего автомобили над железной дорогой, высота которого была немного больше трехэтажного дома. Но сплошное темное отверстие впереди даже на него не производило впечатления опасности.

- Ничего не слышно?

- Как обычно. Я за этот месяц туда, наверное, целую гору сбросил, но они будто растворяются.

- Странное место, словно черный круг нарисовали. Здесь военный объект какой-то был?

- Не знаю, я не спрашивал. Но сейчас вроде нет ничего. Просто дыра в земле, плиты бетонные вокруг.

- Ну там еще снизу, если вглядеться, вроде есть проем дверной, - Макс тщательно вглядывался в пустоту, пытаясь рассмотреть черное прямоугольное отверстие с небольшим козырьком. 

- Слева? Ну да, только лезть туда совершенно не хочется. И веревку тут привязать негде – сплошной бетон вокруг.

- Знаешь, я пока бродил вокруг, видел небольшой люк. Может посмотрим?

- Странно, я не заметил, хотя не первый раз сюда прихожу.

Альберт поднялся и пошел за Максом, который обогнул колодец по самой кромке, не демонстрируя при этом никакого напряжения. Круглая железная крышка лежала в нескольких метрах от того места, где заканчивалась последняя бетонная плита. Сверху её занесло песком, так что увидеть проблески металла можно было, лишь внимательно приглядевшись.

Альберт смахнул рукой песок и аккуратно приподнял крышку, затем оттащил её от люка и посмотрел вниз. Отверстие было узким, но его хватало, чтобы взрослый мужчина, слегка задевая плечами края, спустился по вертикальной лестнице. В отличие от оставшейся сзади бездны, этот колодец дарил смотревшему ощущение реальной темноты и глубины.

Обрамленные ржавчиной ступеньки уходили глубоко вниз, однако луч фонарика не очень уверенно упирался в пол, так что бросать последний оставшийся в кармане камень Альберт не стал. Он аккуратно поставил ногу на ступеньку, спустился немного вниз, держась руками за края люка, затем по очереди перенес руки на перекладины лестницы. Макс аккуратно смотрел сверху, стараясь не препятствовать поступлению света, но вокруг все равно было темно и пусто. После тесного отверстия люка лестницу окружали далекие стены, дотянуться до которых пальцами не получалось, даже вытянувшись на другой руке.

Макс спускался по лестнице намного медленнее, тоже почувствовав величину расстояния между люком и полом. Его уверенность, пришедшая около казавшейся фальшивой бездны, быстро рассеялась, и он, аккуратно переставляя ноги и крепко держась за ступеньки руками, спустился по лестнице и с облегчением встал на ровный пол.

К тому времени Альберт успел осмотреть ровные стены, найдя всего один проход, и ждал Макса около толстой распахнутой двери, застывшей на ржавых петлях. Проход был низким, очень неудобным, он прятал своё окончание далеко впереди. Придерживаясь за стены тоннеля, Альберт шел вперед, слыша сзади осторожные шаги Макса. Их путь не отличался разнообразием, тоннель равномерно простирался по прямой, без ответвлений и обозначений, пока не уперся во вторую дверь – на этот раз тонкую и свободно двигающуюся на поскрипывающих петлях. За ней находился привычный плоский мрак бесконечно шахты, который отсюда, намного ниже привычной позиции у верхнего края, выглядел таким же несущественным. Альберт вышел на ровный бетонный козырек, сделал шаг вперед и встал на самом краю. Чуть правее присел на корточки Макс, который казалось, готов был собирать темноту руками.

Козырек обломился целиком, почти бесшумно, так что слышны были лишь крики людей, падавших вместе с ним. Сначала полные отчаяния голоса еще доносились до поверхности, а затем затихли, улетев вслед за целой горой камней, которые не раз бросали в эту шахту, ожидая услышать звук удара.

***

Мальчики осторожно лежали на краю шахты, свешивая вниз головы. Стоять на краю обоим было очень страшно – куда страшнее, чем лазать по выросшим в спальных районах двадцатиэтажным домам. Темная дыра, казалось, готова была затянуть того, кто неосторожно зазевается на краю.

- Мишка, а у тебя камни еще остались?

- Ага, целый карман.

- Дай кинуть!

Миша перевернулся на спину, вытащил из кармана два булыжника и протянул один Володе. Второй он, продолжая лежать на спине, бросил вниз. Камень летел долго, но, уже невидимый сверху, оставил звонкий удар о дно шахты. Следом полетел второй камень.